Сколько зарабатывал и тратил на жизнь Гоголь

Сколько зарабатывал Пушкин

Пушкин навсегда изменил русский язык, стал одним из родоначальников реализма, написал великий роман в стихах и внёс огромный вклад в развитие прозы. Но и это ещё не всё. Именно Александра Сергеевича считают первым в России профессиональным литератором.

Литератор нового типа

Писательством в России традиционно занимались в основном учёные и государственные служащие (Ломоносов, Тредиаковский, Державин и другие). Это были обеспеченные люди, которые брались за перо на досуге и не нуждались в гонорарах. Большая часть денег, вырученных за книги, доставалась издателям. Авторы, как правило, получали чисто символические суммы, а порой и вовсе печатались бесплатно. Считалось, что поэт может обидеться, если предложить ему хорошую плату за труды.

Пушкина такое положение дел не устраивало. Он считал себя литератором нового типа. Стремился стать профессионалом и зарабатывать на жизнь публикацией своих текстов. Добиться этого в начале XIX века было непросто

«Благо я не принадлежу к нашим писателям 18-го века: я пишу для себя, а печатаю для денег, а ничуть для улыбки прекрасного пола»А. С. Пушкиниз письма П. А. Вяземскому, 1824 год

Прижизненные публикации Пушкина

За свою недолгую жизнь Александр Сергеевич успел опубликовать около 500 произведений. Многие из них издавались неоднократно. Отрывки поэм, выходивших отдельными книгами, регулярно появлялись на страницах журналов. Одни и те же стихотворения включали в разные сборники и альманахи. Кроме того, стихи Пушкина часто использовали составители популярных в те времена «Песенников для дамского ридикюля и туалета», «Новейших собраний отборнейших песен» и других подобных изданий

Сотрудничество с Гоголем

Живое участие в работе над первым номером «Современника» принимал Гоголь, взявший на себя редакционные и типографские хлопоты. Николай Васильевич также написал статью «О движении журнальной литературы в 1834 и 1835 гг.», где ударил по влиятельным издателям Фаддею Булгарину и Осипу Сенковскому.

Понимая, что у автора после такой публикации могут быть серьёзные неприятности, Пушкин решил принять весь удар на себя. Он напечатал статью Гоголя анонимно и убрал его имя из оглавления журнала. Николай Васильевич заботу старшего товарища не оценил и отказался от дальнейшего сотрудничества с «Современником».

Тем не менее Гоголь по-прежнему относился к Пушкину с большим уважением и тяжело переживал известие о его гибели. В 1847 году он написал эссе «Авторская исповедь», в котором признался, что идеи «Мёртвых душ» и «Ревизора» принадлежали Александру Сергеевичу. Можно сказать, что Пушкин был для Гоголя не только наставником, но и соавтором

Малоизвестные тексты, ставшие классикой

Любопытно, что многие шедевры Пушкина, которые сейчас изучают в школе, при жизни поэта не были популярны или не публиковались вовсе. «Узник» издавался только один раз — в третьей части сборника «Стихотворения». «Свободы сеятель пустынный. » официально так нигде и не напечатали, зато его вторую строфу переписывали и передавали из рук в руки. А «Храни меня, мой талисман. » нашли уже после смерти Александра Сергеевича среди его черновиков.

Сотрудничество с Александром Смирдиным

Привыкшие работать по-старому, издатели платили Пушкину неохотно. Ему часто приходилось печататься самостоятельно, обращаясь за помощью к друзьям. Но и тут не обходилось без сюрпризов. Например, Сергей Соболевский, издававший многие ранние произведения поэта, по какой-то причине вовремя не прислал в Петербург тираж второй главы «Евгения Онегина», из-за чего в столице остановились продажи первой и третьей глав.

Поворотным моментом в карьере Пушкина стало сотрудничество с Александром Смирдиным — владельцем книжной лавки, в которой бывали многие известные литераторы, включая Крылова, Гоголя и Жуковского.

В 1824 году Смирдин привлёк других книготорговцев и вместе с ними выкупил первое издание поэмы «Бахчисарайский фонтан». Пушкин получил 3000 рублей (около 2,6 млн современных рублей). Это было больше, чем он заработал за все предыдущие публикации вместе взятые. Через три года Александр Сергеевич охотно подписал со Смирдиным соглашение о переиздании ранних поэм, а позднее доверил ему прежде не издававшегося «Бориса Годунова».

Кроме того, Смирдин заключил с Пушкиным необычную сделку. Он купил все нераспроданные книги поэта, обязуясь четыре года выплачивать автору по 600 рублей в месяц (примерно 0,5 млн современных рублей). Общая сумма, которую он передал Александру Сергеевичу, была вдвое меньше стоимости приобретённых им изданий. Но постоянно нуждавшегося в деньгах Пушкина такие условия устраивали

Сколько Смирдин платил Пушкину

Александр Смирдин высоко ценил талант Пушкина и дорожил сотрудничеством с ним. Гонорары, которые он выплатил поэту за время совместной работы, составляют почти половину всех литературных заработков Александра Сергеевича, включая его доходы от самостоятельного издания книг, нескольких сотен публикаций в журналах и альманахах, а также жалованье, которое назначил Николай I

Гонорары от Смирдина – 121 800

106,6 млн современных рублей

Остальные гонорары – 132 390

115,8 млн современных рублей

Доходы и расходы Пушкина

Деньги, которые зарабатывал Пушкин, могут показаться огромными. Особенно при переводе рублей XIX века в современные. Для литератора того времени гонорары у Александра Сергеевича и правда значительные. Но не стоит забывать, что писательский труд был для него основным источником доходов.

Траты человека его круга, живущего в столице с семьёй и обязанного периодически появляться при дворе, были внушительными. Только ежегодная плата за петербургскую квартиру составляла около половины от впечатляющего гонорара за «Бориса Годунова» и почти в полтора раза превышала сумму, за которую Пушкин продал Смирдину первое издание «Бахчисарайского фонтана»

Гонорары за «Евгения Онегина»

«Евгения Онегина» можно без преувеличения назвать главным бестселлером Пушкина. Роман, содержавший множество злободневных аллюзий и колких эпиграмм, пользовался большим спросом у аудитории. Такая любовь читателей помогала Александру Сергеевичу сводить концы с концами. В 1827 году он даже затеял переиздание первых двух глав, чтобы поправить своё материальное положение. Публикации «Онегина» принесли Пушкину больше трети всех его книжных заработков

Гонорары за «Евгения Онегина» – 45 700 рублей

Сколько зарабатывал и тратил на жизнь Гоголь

Представление о том, что вторая половина XIX века была с точки зрения гонораров золотым веком для писателей, не более чем миф.

На первый взгляд гонорары — по крайней мере, известным писателям — выплачивались фантастические: Тургеневу за небольшое «Дворянское гнездо» (1859) заплатили невиданные 4000 руб., за роман «Отцы и дети» — 4775 руб., А.Н. Островскому за пьесу «Лес» — 1000 руб., еще не очень известному в 1857 г. Л.Н. Толстому за последнюю часть известной трилогии «Юность» по 100 руб. за лист (всего в ней было 9 листов 7 стр.), И.А. Гончарову за «Обломова» (1859) — 10000 руб.

Дальше — больше: во второй половине XIX в. гонорары быстро росли вместе с увеличением числа читателей журналов. Примечательно, что в XIX веке речь идет прежде всего не о книгах, а именно о журналах. Нигде, кроме России, журнал не имел такого всеобъемлющего значения и влияния в сравнении с книгой и газетой. Именно туда авторы отдавали свои произведения, постепенно выстраивая свое литературное имя и получая деньги: гонорары за журнальные публикации превышали книжные почти в десять раз.

Если книга выходила сразу отдельно, это скорее всего означало, что она не заслуживает внимания или была «забракована всеми повременными изданиями», — авторитетно утверждал современник. Знающий толк в издательском деле, П.А. Плетнев в 1846 г. писал: «В нашу эпоху журналы сделались исключительным чтением публики», — и тенденция эта дальше только укреплялась.

Еще одна причина выигрышной позиции журналов перед книгами была географическая: большинство читателей было рассредоточено по губерниям и уездам огромной страны, системы книжной торговли и библиотечной сети не были налажены; почта же прекрасно справлялась с доставкой периодических изданий. К тому же книги стоили сравнительно дорого и не гарантировали качественного содержания: Н.К. Михайловский подсчитал, что журнал выдавал изрядный объем литературного и научного материала за 12-15 рублей, а книги тот же объем — уже за 30-40. Причем материал этот был проверенный, отобранный и одобренный образованными редакторами, имена которых были известны читающей публике и ею уважаемы.

Реформы Александра II не прошли зря: с 1860-х гг. читательская аудитория растет — а вместе с ней увеличиваются и тиражи толстых журналов, и выплаты за публикации. В целом с конца 1850-х гг. до конца века гонорары увеличились почти в два раза.

Впрочем, не стоит забывать, что масштабы рынка литературы середины XIX в. все же были относительно невелики, грамотные составляли около 8% всего населения страны (т.е. примерно 10 млн человек).

Среди них людей, имевших возможность и привычку к постоянному чтению, было не более 1 млн, а уж любителей серьезных толстых журналов — и того меньше. При этом образованные любители часто были не очень платежеспособны (среди них преобладала интеллигенция, чиновничество, малая часть купечества, мелкое и среднее провинциальное дворянство). Куда больше народу читали красивые, доступные и простые для понимания иллюстрированные журналы, а массовый спрос (если, конечно, грамотных мещан и крестьян того времени можно назвать «массой») имела лубочная литература. Большая часть светского аристократического общества традиционно читала иностранную литературу в оригинале.

Говоря о повышении писательских гонораров, стоит упомянуть и об инфляции цен, съедавшей часть доходов: по сравнению с концом 1850-х гг. индекс цен (высчитанный по 26 основным товарам) в начале 1870-х был выше на треть, а в 1890-х — наполовину.

Самыми высокооплачиваемыми писателями второй половины XIX в. были Тургенев (в 1850-х гг. средняя ставка его гонорара была 400 руб., в 1860-х — 300, в 1870-х — 600, в 1880-х — 350) и Л.Н. Толстой (от 100 руб. за лист в конце 1850-х. — до 300 руб. в 1860-х, 600 — в 1870-х и 1000 руб. — в 1890-х). До обидного немного получал Достоевский: 200 руб. в конце 1850-х гг., 125 руб. — в 1860-х, 250 — в 1870-х и 300 руб. — в 1880-х гг.

Издатель и выдающийся коммерсант своего времени Н.А. Некрасов, выплачивая в журнале «Современник» гонорары писателям, полушутливо жаловался в стихах:

Дорог ужасно Тургенев —
Публики первый герой —
Эта Елена, Берсенев,
Этот Инсаров. ой-ой!

Выгрузишь разом карманы
И поправляйся потом!
На Гончарова романы
Можно бы выстроить дом.

Дом, действительно, можно было бы выстроить, но только если писать, например, по одному такому роману в год или хотя бы в два. Однако выдающиеся романы великих писателей тиражирования и поточного производства не предполагают, поэтому примеры исключительно высоких гонораров остаются именно исключениями.

Одним из немногих писателей, кому удавалось жить всей большой семьей на доходы от литературных произведений, был Л.Н. Толстой, имевший в литературной среде славу не только великого писателя, но и исключительно жесткого переговорщика, умевшего назначить и отстоять самую высокую цену за свои объемные книги.

Так, еще в 1863 г. у М.Н. Каткова — редактора журнала «Русский вестник» — он хотел получить за публикацию «Казаков» и «Поликушки» 1000 руб. за 7 листов, а за остальные листы — больше чем по 200 рублей. Деньги графу были срочно нужны для уплаты бильярдного долга некому пехотному капитану (Катков пытался возражать: поначалу ведь договаривались всего на 150 руб. за лист).

Тому же Каткову он отдал «Войну и мир» по 500 рублей за печатный лист и сам занялся подготовкой ее отдельного издания. «Анна Каренина» «стоила» 20 тыс. руб., т.е. те же 500 руб. за лист. За последний свой роман «Воскресение» писатель получил от издателя «Нивы» Маркса феноменальные тысячу рублей за лист (и отдал их на переселение в Канаду духоборов — «людей XXV столетия»). Толстой (а также Софья Андреевна) был одним из немногих, кто успешно занимался самостоятельным изданием книг, — делом хлопотным и ненадежным.

Куда тяжелее приходилось Достоевскому. «От бедности я принужден торопиться и писать для денег, следовательно, непременно портить», — признавал писатель. Пожалуй, никто из великих писателей не был вынужден писать так спешно и в унизительно невыгодных для себя условиях: за 1866 г. Достоевскому пришлось представить к печати два романа. «Преступление и наказание» писалось для катковского «Русского вестника» — всего по 150 руб. за лист, после чего всего за 26 дней был написан «Игрок» (с помощью юной стенографистки, как известно, ставшей позже женой писателя). Два последующих романа — «Идиот» и Бесы» — также оплачивались по 150 руб. (или чуть больше) за печатный лист. Так, за 42 печ. листа «Идиота» «Русский вестник» заплатил 7000 руб. Только в 1870 гг. жизнь Достоевских стала более или менее благополучной: в 1875 г. «Подросток» был напечатан в «Отечественных записках» (250 руб. за лист), а последний роман — «Братья Карамазовы» — снова у Каткова и по 300 руб. за лист, что несравнимо с гонорарами Л.Н. Толстого. Анна Григорьевна была в книжном деле незаменимой помощницей мужа: она занималась переизданием романов, сама договаривалась с типографиями и торговала книгами прямо у себя на квартире.

Писателей первой величины было немного; средние же выплаты писателям были следующими: в «Современнике» (по данным за 1856—1859 гг.) средняя гонорарная ставка за прозаические произведения составляла 50 руб. за печатный лист (максимум — 100 руб., например, за «Фауста» Тургенева в 1856 г.), за поэтические (стихотворения оплачивались поштучно) — 10-15 руб., а статьи шли по 30-50 руб. По гонорарным ведомостям «Отечественных записок» за 1871 г. видно, что за прозу редакторы платили уже по 60-75 руб. Исключение составляли Островский, получавший от 150 до 175 руб. за лист, и Салтыков-Щедрин (по 125 руб.). За стихотворение можно было получить от 15 до 20 руб. (высший гонорар при этом получил Некрасов — 75 коп. за строчку «Дедушки Мазая»), а за статьи — 60-75 руб. В «Вестнике Европы» (по данным за 1894—1897 гг.) за прозу платили уже 80-100 руб. (максимально — 250), гонорары за стихотворения были относительно небольшими — 10-15 руб., а за статьи — 80-100 руб.

Таким образом, что касается писателей «среднего звена», т.е. собственно профессиональных литераторов, то картина вырисовывается вовсе не радужная.
Вот несколько весьма красноречивых цитат о нелегком труде беллетристов: «В России литературою деньги добываются трудно, и кому надо много — тому приходится и писать много», — говорил Н.С. Лесков, писатель далеко не средней руки. «Ныне писатель, по большей части, голый бедняга, вынужденный ради куска хлеба писать чуть не день и ночь. Тут не напишешь много хорошего. Гонорарий ничтожен…», — вторил ему беллетрист И.А. Кущевский. «…Случалось продавать самые дорогие сердцу авторскому произведения на корню, и наша совесть маячила, потому что работалось впроголодь и впрохолодь. Да еще на каждый наш рубль десяток ртов было разинуто», — вспоминал В.И. Немирович-Данченко.

Справедливости в оплате труда писателя не было и тогда, когда «поэт в России» — равно как и прозаик — был «больше, чем поэт». Один из младших современников с понятным возмущением писал: «У нас нередко случается, что какой-нибудь ходкий учебник приносит составителю его — больше доходу, чем иной chef-d’oeuvre русской литературы — своему автору. Учебник по Арифметике, Евтушевского, запродан издателю Полубояринову за 50000 руб.».

Для того чтобы суметь прожить исключительно литературным заработком, профессиональные литераторы вынуждены были писать много и быстро: это касалось и «классиков», живущих литературным трудом. Хорошо оплачиваемый Тургенев получал за год 4 тыс. руб., Н.С. Лесков — 2 тыс. руб., А.П. Чехов (в конце 1880—1890-х гг.) — 3,5 тыс. руб., а литераторы «средней руки» гораздо меньше — не более 1-1,5 тыс. руб. в год. Исходя из средних ставок гонораров в 1870—1880-х гг., легко можно подсчитать: чтобы заработать эту сумму, надо было написать не менее 20 печатных листов (т.е. книгу довольно приличного объема), а на деле — еще больше, т.к. часть материала могла не пройти цензуру или быть отклонена редактором. Например, А.П. Чехов писал за год не более 10 листов. К тому же, некоторые журналы (например, «Современник») не выплачивали гонорара за дебютную публикацию, а нередко и задерживали выплату гонорара (правда, справедливости ради надо заметить, что иногда по просьбе писателя выплачивали гонорар и авансом).

При этом жизнь (особенно в Петербурге) была недешева: еще в 1858 г. И.А. Гончаров писал: «…женатому человеку в провинции в наше время и с тысячью рублями трудно прожить… а в Петербурге с 1500 руб. сер семейному едва можно прокормиться. В Петербурге надо получать не менее двух тысяч руб. сер , чтобы жить безбедно». Семья Достоевских, например, тратила на жизнь более 3 тыс. руб. в год.

Любопытно для сравнения посмотреть бюджет мелкого чиновника этого времени — того самого «маленького человека», о котором писали Гоголь и представители известной «натуральной школы». Так, в 1857 г. титулярный советник мог едва сводить концы с концами. При доходе в 260 руб. в год (из них жалованья 210 руб., наградных — 50 руб.) он живет в съемной квартире — точнее, в каморке за перегородкой со всеми удобствами (отоплением, освещением и прислугой), платя за это 77 руб. 50 коп. в год. Он не тратится ни на книги, ни на журналы, культурные его развлечения ограничиваются тремя спектаклями в «Александринке» (2 р. 25 к.). Одежду он покупает на толкучем рынке, а обувь — «под Апраксиным» (30 р. 56 к.), обедает у соседки-чиновницы (в год — 54 р. 75 к. плюс праздничная закуска — 12 р. 45 к.), а завтраки и ужины обходятся ему в 51 р. 20 к. Лишнего чиновник себе не позволяет: вино обходится ему в 7 р. 70 к., извозчики — в 9 р. 65 к., табак — в 14 руб., карты — в 3 р. 89 к., прочие расходы — чуть более 36 руб. в год. Получается, что общий расход его составляет 318 р. 60 к., так что для сведения бюджета не хватает 58 руб.: их он зарабатывает перепиской бумаг у купца (90 р. в год).

Чиновники рангом повыше могли жить не такой печальной жизнью. Квартира с передней, кухней и отоплением стоила им 240 руб. в год, расходы на чтение (газеты и библиотека) — 28 р., абонемент в Итальянскую оперу (4 ярус) и 10 спектаклей в разных театрах — 35 р., туалетные принадлежности (перчатки, галстуки, духи и т. д.) — 46 р., стол (включая праздничные расходы, чай, кофе и сахар) — 350 руб., покупка одежды и обуви — 94 р., прислуга (кухарка, она же прачка) — 60 р., вино — 29 р. 70 к., извозчик — 66 р., а табак и папиросы — 30 р. В итоге расход за год был 1269 р. 68 к., а доход — 1405 р., при этом жалованья — всего 715 р. Этот условный чиновник, однако, подрабатывал переводами романов — 360 р., и частными занятиями по управлению домами — 180 р., так что за год мог еще сэкономить 135 р. 32 к.

В губерниях в 1865 г. чиновники VII-VIII класса (прокурор или советник) получали жалованья 750 р. (столько же — «столовых» и 500 р.— «квартирных»), вице-губернатор (V-VI класс по табелю о рангах) — 1800 р. («столовых» — 770 р. и «квартирных» — 857). Во второй половине века жалованья чиновникам заметно возросли. В 1870-80-е гг. столоначальник (чиновник VII ранга) получал более 1500 руб. в год, старший учитель в гимназии — более 1000 руб., а земские врачи и статистики — 1000—1200 руб.

Впрочем, чиновники в отношении доходов не слишком показательная группа: как известно, их официальное жалованье не учитывало многочисленные «теневые доходы», т.е. взятки, — считалось, что они получают так мало, что вынуждены промышлять самостоятельно.

Приведем еще несколько примеров цен на различные продукты и услуги в середине XIX в. Так, по ценам Москвы фунт сахара стоил 24 коп. серебром, четверть ведра водки — 1 р. 13 коп. сер., пуд говядины — 5 р. 30 коп. ассигнациями, сто штук яиц — 1 р. сер., крепостной камердинер оценивался в 3000 р., шуба из чернобурой лисицы — в 1000 р., а из соболя — в 2000 р. Деревенская изба при этом стоила 100 р., а сажень дров — 16 р. асс.

В это же время в Ярославской губернии вольная стоила 500 р. (в другом месте просили 5000 р. за две крестьянские семьи), крестьянская душа оценивалась в 24 р., а серебряный рубль — в 3 р. 50 к. ассигнациями.

Как известно, многие литераторы второй половины XIX в. жили (далеко) не только на литературные заработки: так, у Л.Н. Толстого, И.С. Тургенева, А.А. Фета были доходы с поместий; И.А. Гончаров, А.Н. Майков, Я.П. Полонский и Ф.И. Тютчев служили в цензуре, В.В. Крестовский — в армии, В.М. Гаршин — на железной дороге, а А.П. Чехов был земским врачом. Нередко именно этот «побочный» (или наоборот, основной) доход и давал писателям возможность вести достойный образ жизни.

Таким образом, в качестве очевидного вывода о доходах и образе жизни писателей в России второй половины XIX в. можно представить мнение одного из литераторов-современников: «труд писателя так странно ценится, так относителен, так, наконец, неопределенен, что заранее обрекает писателя на некоторого рода нищенство. Исключение в этом отношении составляют только некоторые из писателей, и то потому только, что или имеют недвижимые имущества, полученные по наследству, или — занимают какие-либо общественные должности, обеспечивающие их помимо литературного труда. Все же остальные бьются как рыба об лед, нередко давая другим тысячи, а сами оставаясь без куска хлеба».

Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М., 1978
Рейтблат А.И. От Бовы к Бальмонту и другие работы по исторической социологии русской литературы. М., 2009
Литературное наследство. Т. 53–54. М., 1949
Бахтияров А.А. История книги на Руси. СПб., 1890
Никитина Н.А. Повседневная жизнь Льва Толстого в Ясной поляне. М., 2007
Достоевская А.Г. Воспоминания. М., 1987
Миронов Б.Н. Российская империя. От традиции к модерну. Том III. СПб., 2014

Сколько зарабатывал и тратил на жизнь Гоголь

Широко известен хрестоматийный образ – пролетарский писатель, бессребреник и чуть ли не босяк. Как бы не так! Горький с детства жил в достатке, любил хорошо одеваться и вкусно есть. Материал не призван очернить образ писателя – лишь дать иную, основанную не на пропаганде, а на реальности, точку зрения.

Маленький барчук

Начнём с происхождения. Появился на свет Алёша Пешков в Нижнем Новгороде 16 (28) марта 1868 года в усадьбе деда-купца. Отец работал управляющим большой пароходной конторы. Пешков рано осиротел, а прижимистый дед не баловал мальца денежными реками, но жил будущий Максим Горький лучше 90% других нижегородцев.

Преподнесённый им позже как трагедия уход « в люди» – обычная для его круга практика тех лет. «Мальчик на побегушках» получал 2-5 рублей в месяц. Для сравнения – волжский бурлак имел 15-16 рублей, матрос – 15—20 рублей при несравнимо более тяжёлых условиях работы. Добавим, что жили «мальчики на побегушках» бесплатно в хозяйском доме, кормили их не реже трёх раз в день – тоже бесплатно, с горячей едой.

Скитания в молодости по России – прихоть, если не грамотный PR-ход, тогда как раз пошла мода на босяков, бродяг и прочих маргиналов.

Впервые подпись «Максим Горький» появляется под рассказом «Макар Чудра», вышедшем в сентябре 1892 года в газете «Кавказ» (Тифлис).

Нижегородский бомонд

Вернувшись на родину, Горький вращается среди, как сейчас бы сформулировали, региональной элиты – ведущие купцы и промышленники, театралы, чиновники. Дружит с Фёдором Шаляпиным. Осуществляет мечту друга, подарив ему деньги на создание школы в 1902 году – сам внёс немалый пай и собрал с нижегородского купечества нужную сумму. Школа работает до сих пор, носит имя Шаляпина.

Горький осознаёт силу фотографии, охотно позируя нижегородскому модному фотографу Максиму Дмитриеву. Живёт в хорошо обставленных квартирах.

Босяков он наблюдает, разве что, в Бугровской ночлежке (Бугров – один из ведущих хлебопромышленников Поволжья, вёл большую благотворительную деятельность). Итогом становится пьеса «На дне». Она с успехом идёт не только в МХТ, но и на зарубежной сцене. В одном только театре Макса Рейнхардта прошло более 600 представлений, с переаншлагом. Из роялти Горький финансирует большевиков. Схема следующая: по 40% – большевикам и на счёт Горького в банке, 20% — агенту, которым стал Александр Парвус. Да-да, тот самый известный сподвижник российской революции.

Зарубежные вояжи

Горький много путешествует. Так, в Нью-Йорк он прибывает в 1906 году в роскошной каюте океанского лайнера, которую делит с актрисой Андреевой. Круиз оплачен из кассы РСДРП.

В США Горький выступает за немалые гонорары, посещает приёмы и обеды в свою честь. Успевает сорвать кредит царскому правительству, который намеревались было дать финансисты с Уолл-стрит: полмиллиарда долларов.

В Россию писатель вернулся только в 1913-м году и снова покинул страну после октября 1917-го, рассорившись с победившими большевиками. Живёт на вилле с прислугой на острове Капри, где уже обитал в 1909-1911 годах, поражая гостей роскошью.

Back in the USSR

Товарищ Сталин смог зазвать Горького в СССР только в 1931 году. Сделал главой Союза писателей СССР и назначил гениальным пролетарским писателем.

Произведения Горького выходят миллионными тиражами, из бюджета идут немалые суммы на содержание писателя. Советское руководство отдаёт Горькому ему бывший особняк Рябушинского на Спиридоновке, дачи в Горках и Крыму. Только в 1936 году семья Горького обходилась бюджету в 130 тысяч рублей в месяц. Расходы шли по линии Второго отделения Административно-хозяйственного управления НКВД.

Гонорар рядового писателя за книгу – 3 тысячи рублей, средняя зарплата в крупной промышленности – 231 руб./месяц.

В ответ Горький поддерживал репрессии и восхвалял спецслужбы. В статьях называл «вредителей» мухами, солитерами, паразитами, получеловеческими существами, дегенератами.

Сколько зарабатывали русские писатели

Что можно было купить на гонорар за «Анну Каренину», «Идиота», «Отцов и детей» и другие великие книги

• Михаил Загоскин
  «Рославлев»
• Александр Пушкин
  «Евгений Онегин»
• Михаил Лермонтов
  «Герой нашего времени»
• Иван Гончаров
  «Обломов»
• Иван Тургенев
  «Дворянское гнездо»
• Иван Тургенев
  «Отцы и дети»
• Федор Достоевский
  «Идиот»
• Иван Гончаров
  «Обрыв»
• Николай Лесков
  «Соборяне»
• Лев Толстой
  «Анна Каренина»
• Лев Толстой
  «Воскресение»
• Федор Сологуб
  «Мелкий бес»

На эти деньги можно было купить:

• шубу из чернобурой лисицы (10 000 р.),
• 2 шали для женщины comme il faut Comme il faut — с фр. «приличный, поря­дочный». «Теперь же 4 и 5 тысяч рублей обыкновенная цена хорошей шали, да к тому еще предрассудок, которого прежде не быва­ло: что женщина, не имеющая толь дорогого наряда, почти теряет право счи­таться в числе тех, которых мы на рус[ском] языке опреде­лить не умеем, а по-французски называем „Femmes comme il faut“» (Иван Муравьев-Апостол. «Письма из Москвы в Нижний Новгород»). (10 000 р.),
• малахитовую вазу с мануфактурной выставки (18 000 р.),
• 5 французских бронзовых пряжек для пояса (1000 р.),
• 10 фунтов молдавского розового масла (1000 р.).

На эти деньги можно было купить:

• 100 модных батистовых рубашек (5000 р.),
• 200 пар модных перчаток митенок (800 р.),
• 200 фунтов цветочного чаю (200 р.),

• арендовать на год одноэтажный деревянный дом в одном из арбатских переулков в Москве (2000 р.),
• оплатить обучение двух детей в пансионе (4000 р.).

На эти деньги можно было купить:

• 5 шелковых платьев (490 р.),
• 3 хороших фрака (450 р.),
• 2 батистовые манишки (50 р.),
• 10 белых страусовых перьев (350 р.),
• 11 пудов казанского меда (110 р.),
• 100 кормленых гусей (30 р.),
• 500 яиц (2 р.),
• 20 фунтов привозной красной рыбы (3 р.),

• арендовать на год десятину целинной земли (15 р.).

На эти деньги можно было купить:

• 10 диванов красного дерева, обитых бараканом (245 р.),
• 10 пар городских парных саней (1750 р.),
• 2 брички на рессорах (1100 р.),
• 18 письменных столов с черной кожей (396 р.),
• меховую шкуру черного енота (440 р.),
• 1200 фарфоровых цветных чашек (500 р.),
• 100 колонн красного дерева для бюстов (900 р.),
• 5 пудов анисового мыла (35 р.),
• 17 баночек миндального порошка для чистоты и умягчения рук (34 р.),
• 100 крупных арбузов (600 р.),
• 10 стерлядей в 20 вершков (700 р.),

• арендовать на год квартиру в 12 комнат по Большой Морской улице в Петербурге (3300 р.).

На эти деньги можно было купить:

• четырехместную карету (2000 р.),
• 10 книжных шкафов (160 р.),
• 100 бутылок черных чернил (60 р.),
• 50 стоп голландской бумаги (770 р.),
• 4 английские шали (1000 р.),
• 2 крупные дыни (5 р.),
• 2 бутылки шампанского (5 р.).

На эти деньги можно было купить:

• 30 простых телег (1800 р.),
• 100 двуспальных одеял (190 р.),
• 4 березовых кресла, обитых черной кожей (10 р.),
• 10 дамских шляп с лентами (600 р.),
• траурное платье с дорогими кружевами (700 р.),
• 4 английские шали (1000 р.),
• 400 мешков картошки (400 р.),
• ящик богемского стекла (70 р.),
• 2 простых ковра (5 р.).

На эти деньги можно было купить:

• дубовую рощу в Рязани (5000 р.),
• четырехместную коляску (1000 р.),
• 10 двухаршинных комодов (500 р.),
• 10 зеркал в рамках из красного дерева (175 р.),
• 10 пудов анисового мыла (70 р.),
• 2 дубовые бочки в 40 ведер (20 р.),
• 30 бутылок американского рома (30 р.),
• 10 пудов английского сыра (200 р.),
• сафьянный портфель (4 р. 40 коп.),
• бутылку черных чернил (60 коп.).

На эти деньги можно было купить:

• 2 четырехместные кареты (4000 р.),
• 100 шкафов для одежды (2700 р.),
• 100 ломберных столов красного дерева (850 р.),
• 3 модные батистовые рубашки (150 р.),
• 4 хороших фрака (600 р.),
• 50 стоп нотной бумаги (1100 р.),
• 1200 английских карандашей (400 р.),
• 200 мешков картошки (200 р.).

На 3875 рублей можно было купить:

• четырехместную карету (2000 р.),
• 8 летних кибиток (800 р.),
• 350 бутылок черных чернил (210 р.),
• 4 шапки из немецкого бобра (100 р.),
• седло на манер английского (23 р.),
• 700 зеленых штофов (70 р.),
• 10 дюжин фарфоровых столовых тарелок (50 р.),
• 10 четвертей иностранного гороха (100 р.),
• 300 пар шерстяных русских варежек (48 р.),
• 100 больших поросят (225 р.),
• 60 пудов белужьих соленых голов (135 р.),
• 150 бутылок красного портвейна (75 р.),
• 40 фунтов шоколада (28 р.),
• Пуд широкого миндаля (11 р.).

На эти деньги можно было купить:

• дом в Москве (12 000 р.),
• дубовую рощу в Рязани (5000 р.),
• дрожки с верхом (570 р.),
• бричку без рессор (300 р.),
• 1000 сигар разных фабрик (40 р.),
• 30 вольтеровских кресел красного дерева, обитых бараканом (600 р.),
• 5 шкафов для посуды (95 р.),
• 2 собольих палантина (800 р.),
• 10 пар опойковых сапожек (80 р.),
• 100 кожаных портфелей (330 р.),
• 60 стальных бритв (85 р.),
• 120 фарфоровых чашек (50 р.),
• 4 пуда стеариновых свечей (40 р.),
• 4 крупные дыни (10 р.).

На эти деньги можно было купить:

• половину дома в Хамовниках (12 000 р.),
• 140 стоп гладкой филигранной бумаги (3500 р.),
• 500 коробок английских стальных перьев (875 р.),
• 70 матрацев, набитых конским волосом (3500 р.),
• 50 пудов кастрюль из зеленой меди (1000 р.),
• 200 жестяных рукомойников (140 р.),
• 10 ручных тележек (300 р.),
• 120 пар русских валенок (360 р.),
• 10 пудов кочерег (32 р.),
• 2 пуда желтого мыла (7 р.),
• 200 ведер баварского пива (200 р.),
• вязаный шерстяной шарф (1 р.).

На эти деньги можно было купить:

• 100 брезентовых портфелей (385 р.),
• 100 обыкновенных латунных самоваров (231 р.),
• 5 телефонных настольных аппаратов (250 р.),
• 6 пар мужских галош (21 р.),
• 2 ящика ярославской махорки (40 р.),
• 2 поясных мужских ремня (1 р. 10 коп.),
• 2 флакона черных чернил (90 коп.),
• 45 килограммов ливерной колбасы (70 р.),
• килограмм сосисок (1 р.).

Деньги и их роль в жизни героев Н.В. Гоголя и в современном мире по произведениям Н.В. Гоголя «Ревизор» и «Мертвые души»

Номинация «Литературное творчество»

Известный американский бизнесмен Роберт Кийосаки, автор игры «Денежный поток», писал: «Первый урок, который мы обязаны выучить, заключается в том, что сами по себе деньги не являются злом. Это просто инструмент, как, например, карандаш. Карандаш можно использовать для написания прекрасного любовного письма или жалобы, из-за которой последует увольнение. Дело не в самом предмете, а в мотивации человека, держащего в руках карандаш или деньги».

В этом высказывании он затрагивает проблему денег как инструмента в руках человека для достижения определенных целей.

В наши дни эта проблема очень актуальна, потому что огромное количество людей, живущих за чертой бедности, не умеет приумножать заработанные средства, копейку превращать в рубль. Проще, конечно, ругать деньги, говорить, что от них все беды, и ничего не предпринимать для того, чтобы выбраться из нищеты. А вот начать свой маленький бизнес, падать и ошибаться, но идти вперед нелегко. Впрочем, каждый человек делает в жизни свой выбор, это его мир и его право.

В художественной литературе немало героев, в жизни которых деньги играют не последнюю роль. Например, Хлестаков, главный герой бессмертной комедии Н. В. Гоголя «Ревизор», каждый месяц получает от батюшки определенную сумму, а как он ими распоряжается, рассказывает его слуга Осип: «..батюшка пришлет денежки, чем бы их попридержать — и куды. пошел кутить: ездит на извозчике, каждый день ты доставай в кеятр билет, а там через неделю, глядь — и посылает на толкучий продавать новый фрак. Иной раз все до последней рубашки спустит, так что на нем всего останется сертучишка да шинелишка. Ей-Богу, правда! И сукно такое важное, аглицкое! рублев полтораста ему один фрак станет, а на рынке спустит рублей за двадцать; а о брюках и говорить нечего — нипочем идут. А отчего? — оттого, что делом не занимается: вместо того чтобы в должность, а он идет гулять по прешпекту, в картишки играет».

Как видим, имеющихся средств герою вполне хватило бы на безбедное существование, а при определенном усердии он мог бы добиться в жизни карьерного роста, достатка, но он, получив деньги, тут же тратит их на развлечения, дорогую одежду, вкусную еду, проигрывает в карты. Когда же деньги заканчиваются, продает последние штаны. А почему? Да потому, что он пустой человек, у него нет никакой цели в жизни. Кроме развлечений, его ничто не интересует. Деньги для него не добро и не зло, просто бумажки, помогающие прожигать жизнь.

Он не умеет управлять личными финансами, не
умеет контролировать свои расходы.

Оставшись без гроша, Хлестаков ничуть не раскаивается. «А при всем том страх хотелось бы с ним еще раз сразиться!» — восклицает он.

Герой мечтает: «А хорошо бы, черт побери, приехать домой в карете, подкатить этаким чертом», но бездействует, не задумывается о том, как поправить свое материальное положение.

И вот, казалось бы, ему улыбнулась удача: чиновники уездного города приняли его за ревизора и осыпали деньгами. И что же наш герой? Как он решил распорядиться неожиданно свалившимися на него финансами? «Ого! за тысячу перевалило. Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!» — восклицает Хлестаков. И понятно, что он опять проиграет все до копейки и опять будет голодать в каком-нибудь уездном городишке.

В современном мире встречается немало таких людей: наследство, большой выигрыш неожиданно сваливаются им на голову, но они не умеют разумно тратить, управлять своими деньгами, а потому вскоре лишаются всего и остаются у разбитого корыта.

А вот Плюшкин, герой поэмы Гоголя «Мертвые души», относится к деньгам по-другому: он жаден до безобразия, каждая копейка у него на счету, но можно ли назвать его благополучным человеком?

Когда-то он был хорошим хозяином, «сосед заезжал к нему пообедать, слушать и учиться у него хозяйству и мудрой скупости. Все текло живо и совершалось размеренным ходом: двигались мельницы, валяльни, работали суконные фабрики, столярные станки, прядильни…» Во всем был достаток. Плюшкин, как опытный коммерсант, умело руководил своим большим поместьем, в доме всегда было много гостей, его «приветливая и говорливая хозяйка славилась хлебосольством».

Что же случилось с героем? Как из человека он
превратился в паука?

Таким образом, можно с уверенностью сказать, что деньги — это всего лишь средство для достижения своих целей, и, чтобы правильно воспользоваться ими, чтобы они принесли доход, необходимо усвоить уроки финансовой грамотности.

Сколько зарабатывали и тратили герои фильмов Гайдая

Фильмы великого мастера комедий Леонида Иовича Гайдая — своеобразная хрестоматия по теневой экономике СССР. Хотя любое сходство с действительностью, как это принято в кино, случайно, в целом его комедии довольно верно отражают уровень и стиль жизни тех, кто не хотел жить по законам советской плановой экономики.

Три друга — Трус, Балбес и Бывалый — решили гнать самогон на продажу. Рассмотрим их возможный бизнес-план.

Чтобы получить литр браги (для последующей переработки в самогон), по классическому рецепту требовались 1 кг сахара, одна «палочка» дрожжей (100-граммовая упаковка «дрожжей прессованных пекарских») и 3 л воды. Из такой браги можно было выгнать 0,7‒0,75 л самогона.

За произведенный самогон Трус, Балбес и Бывалый могли выручить по 12 руб. 50 коп. на брата

Фото: РИА Новости

Мешок сахара — это 50 кг продукта. Рядом с Балбесом мы видим два мешка. Логично предположить, что наши герои готовят 100 л браги. Килограмм сахара стоит 78 коп., «палочка» дрожжей — 16 коп. До счетчиков на воду советская власть не додумалась. Если вода у самогонщиков из водопровода, она обходится в 64 коп. в месяц, независимо от объема. Если из реки — вовсе бесплатно. Электричество тоже практически не отражается на цене.

Сколько зарабатывал и тратил Штирлиц

Не сильно отразились на ней и производственные мощности. Об этом так и поется в песне: «Без каких-нибудь особенных затрат создан этот самогонный аппарат». Этикетки с надписями «Первач» тоже мало чего стоят.

Итак, потрачено на сахар и дрожжи 94 руб. Получено 70‒75 л самогона. Пусть будет 75. Дополнительный расход — тара. Пустая полулитровая бутылка стоит 12 коп. 75 л — это 150 поллитровок, то есть бутылок из-под водки. Кстати, на стеллаже с готовой продукцией (его можно рассмотреть за спиной у Труса) примерно 200 бутылок. Наши расчеты подтверждаются. 150 пустых бутылок — это 18 руб. Для самогонщиков пустая посуда — постоянная статья расходов, и 150 бутылок, наполненных самогоном, обошлись великолепной тройке в общей сложности в 112 руб. Получается, что себестоимость «пол-литры» самогона — 75 коп.

Себестоимость производства самогона тремя приятелями составляла 75 коп. за литр

«А приносит он доход между прочим круглый год!» Какой доход? Какую самогонщики могут выставить цену, чтобы и внакладе не остаться, и конкурировать с государственными винно-водочными магазинами за потребителя? «Московская особая» стоит в магазине 2 руб. 75 коп. без стоимости посуды, то есть 2 руб. 87 коп. Иногда в магазинах продается просто «Водка» (так написано на этикетке) по 2 руб. 52 коп. (2 руб. 40 коп. без стоимости посуды). Водка, стоившая до денежной реформы 1961 года 21 руб. 20 коп., должна в принципе иметь ценник 2 руб. 12 коп., но в продаже ее найти практически невозможно. Продать самогон по 2 руб. за бутылку — нереально: цена не понравится потребителю, слишком близка к магазинной.

Маркетинговые фокусы с психологически привлекательными «неровными» ценами в СССР не использовались. Во всяком случае на черном рынке.

Никаких 99 коп. за бутылку самогона быть не может. И вообще копейки непопулярны в таких делах. Так что есть единственный вариант: 1 бутылка — 1 руб. Чистая прибыль — 25 коп. с бутылки. Со 150 бутылок — 37 руб. 50 коп. По 12 руб. 50 коп. на брата.

Сколько зарабатывал капитан Джек Воробей

Это скорее много, чем мало. Согласно исследованиям, проведенным в 1965 году Центральным научно-исследовательским экономическим институтом Государственной плановой комиссии РСФСР, около 40% населения СССР имело доход ниже прожиточного минимума, то есть ниже 40 руб. в месяц. В период с 1961 по 1965 год разница между этим минимумом и доходами практически отсутствует. То есть одна партия продукта, изготовленная самогонщиками, принесла бы им сумму, близкую к месячному прожиточному минимуму многих советских граждан. Если бы не пес Барбос и советские законы.

Советское государство не собиралось терпеть конкурентов в такой жизненно важной и прибыльной сфере, как производство и торговля спиртным. 29 января 1960 года, то есть за год до выхода «Самогонщиков» на экраны страны, был издан указ президиума Верховного совета РСФСР «О мерах борьбы с самогоноварением и изготовлением других спиртных напитков домашней выработки». Согласно тексту указа,

« трудящиеся нашей страны справедливо возмущаются тем, что в результате самогоноварения уничтожается значительное количество сахара, зерна, свеклы, картофеля и других сельскохозяйственных продуктов».

Тем, кто был уличен в изготовлении или хранении самогона впервые, грозил товарищеский суд, то есть по большому счету не грозило ничего. В худшем случае — штраф 300 руб. Ага, больше чем прожиточный минимум за полгода! Но это касается потребителей. А Трус, Балбес и Бывалый занимаются производством с целью сбыта. И за это, учитывая многочисленные сигналы трудящихся о необходимости более эффективных мер борьбы с самогоноварением, им светит до трех лет лишения свободы с конфискацией спиртных напитков и аппаратов, служащих для их изготовления.

Стоило ли рисковать свободой ради 12 руб. 50 коп. в месяц на брата (при мощности производства 150 поллитровок)? Может, имело смысл подождать? Хотя бы лет десять, когда запрещенный промысел станет прибыльнее? В следующем десятилетии сахар будет стоить уже 90 коп. за килограмм, а самая дешевая водка — 3 руб. 62 коп. (легендарные «три шестьдесят две», 3 руб. 50 коп. без стоимости посуды). Подпольный рынок самогоноварения чутко отреагирует на то, что государство (опять же по многочисленным просьбам трудящихся, конечно) подняло цены. Самогон подорожает до следующей ровной цифры — 2 руб. за пол-литра.

Продать бутылку самогона дороже, чем за рубль, было проблематично: водка в магазине стоила незначительно больше

Фото: Three Lions/Getty Images

Ну а пока сданные собственным псом Барбосом в милицию Трус, Балбес и Бывалый будут проводить «без забот за решеткой круглый год». Как и примерно 50 тыс. советских граждан, получавших ежегодно срок за самогоноварение по указу от 29 января 1960 года.

«Операция “Ы” и другие приключения Шурика» (1965)

Трое бывших самогонщиков на свободе. Они торгуют на базаре фарфоровыми кошечками и картинами с русалками кустарного производства. Они знают Уголовный кодекс РФ 1961 года и знают себе цену.

Торгуя изделиями кустарей на рынке, можно было заработать 200–300 руб. в месяц

Когда директор базы, чтобы спастись от ревизии, предлагает Трусу, Балбесу и Бывалому имитировать кражу со взломом, они смело ведут торг. Директор предлагает 300 руб. То есть 100 руб. каждому. Тройка отказывается. Трус говорит: «Я на русалках больше заработаю».

Из этой фразы следует, что торговать изделиями кустарей выгоднее, чем работать на государство.

Раз сотня не кажется Трусу крупной суммой, в месяц он зарабатывает, вероятно, около 200 или даже 300 руб. Но вряд ли 400 (это уже уровень дохода колхозника, торгующего овощами на рынке, в сезон). Вероятнее, все-таки ближе к 200 руб., так как и он, и его товарищи соглашаются пойти на дело за 330 руб. на брата.

Если директор базы спокойно выкладывает почти 1000 руб., чтобы скрыть свои грехи, можно предположить, что его доход несоразмерно выше, и остается лишь гадать, на сколько именно.

Благодаря смелости Шурика операция «Ы» сорвалась, но Трус, Балбес и Бывалый, хоть и попадают под суд второй раз, скорее всего, получают маленькие сроки. Ведь, как верно отмечено в фильме, кражи не было («все украдено уже до нас»), а было лишь мелкое хулиганство.

И уже на следующий год великолепная тройка может принять участие в новой не очень законной операции.

«Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика» (1966)

Заведующий райкомхозом в одном из горных регионов СССР товарищ Саахов хочет жениться на Нине, племяннице своего шофера Джабраила. Товарищ Саахов и Джабраил торгуются по поводу выкупа за невесту. Первоначально шофер запрашивает 50 баранов, в итоге стороны приходят к компромиссу: «20 баранов. Холодильник “Розенлев”. Финский, хороший. И почетная грамота».

Почетная грамота денежного эквивалента не имеет. А сколько стоят бараны и холодильник? Согласно «Сборнику рецептур блюд и кулинарных изделий для предприятий общественного питания» советского времени, убойный выход (где за 100% взят вес животного до убоя) для баранины — 38‒50%.

Возьмем верхнюю цифру, ведь для калыма наверняка предназначены хорошо откормленные бараны. Стоимость целого барана никак не могла быть меньше магазинной цены содержащегося в нем конечного продукта (но и не выше рыночной). Магазинная цена баранины на тот момент — 2 руб. 10 коп. за килограмм. Если баран весит 100 кг, а это очень упитанный баран, в нем может быть 50 кг баранины. Стоимость такого животного должна быть не ниже 110 руб. Какие-то бараны наверняка не были столь упитанными. Для простоты расчетов и с учетом тенденции к округлению цен во время нелегальных денежных операций можно установить примерный обменный курс барана на уровне 100 руб. за особь.

20 баранов, обещанных товарищем Сааховым шоферу Джабраилу, стоили около 2 тыс. руб.

Фото: Фотоархив журнала “Огонёк”

Торг между Сааховым и Джабраилом показывает, что 20 баранов и «Розенлев» стоят меньше, чем 25 баранов. Через несколько лет после выхода фильма на экран финский холодильник можно было приобрести за фантастическую сумму 700 руб., но цена выросла в связи с повышенным спросом. Товарищу Саахову с его служебным положением холодильник, бывший дефицитным товаром, мог обойтись дешевле. Например, в 300‒350 руб., и тогда расчеты с баранами укладываются в схему. Или ему проще было отдать холодильник, чем еще пять баранов, несмотря на потерю в деньгах.

Бытовая техника в СССР была дефицитом и стоила дорого

Фото: Фотохроника ТАСС

Так или иначе, студентку, комсомолку и спортсменку Нину оценили примерно в 2,3‒2,7 тыс. руб. При этом у самой Нины согласия на брак никто не спрашивал. Невесту решено было похитить. И сделать это чужими руками — с помощью Труса, Балбеса и Бывалого. Три дважды судимых приятеля как раз гастролировали в тех краях. Они зарабатывали деньги не совсем законными, но довольно безобидными способами (сеанс одновременной игры в домино, уроки твиста — все по принципу «плата по таксе, такса — 1 руб.»).

За выплату калыма и похищение невесты компания под руководством товарища Саахова могла загреметь за решетку на продолжительный срок

Фото: РИА Новости

И вот здесь возникает серьезная денежная неувязка. С коллективом расплачиваются небольшой пачкой денег. Трусу удается прикарманить одну купюру, для чего он прилепляет ее к подошве туфли. А когда отлепляет, можно увидеть, что это червонец, 10 руб. Что же, и все остальные деньги в пачке были червонцами? Тогда это какая-то смешная сумма. Даже с учетом того, что это аванс. Разве могли Трус, Балбес и Бывалый согласиться на то, чтобы им заплатили меньше, чем за имитацию ограбления склада? Да еще на Кавказе, традиционно считавшимся в СССР богатым регионом?

Незадачливые злоумышленники прибыли в поиске легких заработков на Кавказ, потому что он традиционно считался одним из самых богатых регионов СССР

Фото: РИА Новости

Вероятнее всего, они должны были оценить свои услуги по похищению невесты дороже, чем в 1 тыс. руб. И что, товарищ Саахов, торговавшийся из-за сотен при определении суммы калыма, согласился заплатить больше тысячи заезжим жуликам? Впрочем, всему этому можно найти объяснение. Аванс составлял незначительную часть обещанного Трусу, Балбесу и Бывалому. А способность заплатить большую сумму не отменяет привычку торговаться.

Похищение невесты должно было принести злоумышленникам сумму, превышающую тысячу рублей

Фото: РИА Новости

Как бы то ни было, свадьба по законам гор не состоялась. Знатный коллектив вновь оказался на скамье подсудимых. Дальнейшая его судьба неизвестна.

«Бриллиантовая рука» (1968)

В этом фильме «из жизни контрабандистов» уже нет Труса, Балбеса и Бывалого. Есть простой советский экономист из «Гипрорыбы» Семен Семенович Горбунков. Он едет в зарубежный круиз, но в силу обстоятельств его в Стамбуле принимают за контрабандиста, которого ждут. Семен Семенович возвращается в СССР с рукой в гипсе, где спрятаны драгоценности, и помогает советской милиции разоблачить настоящих злоумышленников.

Цены на круиз, аналогичный тому, в который отправился главный герой, в зависимости от класса каюты, начинались примерно с 300 руб. Каюта в фильме явно не самого низкого класса, но профсоюзные скидки могли уменьшить ее стоимость для Семена Семеновича.

В общем такой уровень цен вполне сопоставим со стоимостью шубы, которую Горбунковы первоначально планировали купить («Шуба подождет»,— говорит жена Семена Семеновича у трапа теплохода). Поскольку глава семьи работает экономистом, предполагался, конечно, дешевый вариант шубы, рублей за 150–300. За цену норки (2,9 тыс. руб. в 1968 году) можно было прокатиться по Черному морю в каюте класса люкс несколько раз.

Ради того, чтобы Семен Горбунков отправился в круиз, его жена отказалась от покупки шубы, которая могла стоить около 300 руб.

Фото: М. Савин/Фотоархив журнала “Огонёк”

На расходы в рамках милицейской операции Семен Семенович получает 500 руб. Это для него явно громадные деньги, он ошарашен: «Новых?» Прошло семь лет после денежной реформы 1961 года, когда 10 старых рублей приравняли к одному новому, и оперировать подобными суммами в новых рублях он не привык.

Впрочем, пятую часть полученного придется израсходовать за один вечер. В ресторане «Плакучая ива» контрабандист Геша пытается споить Гобункова. Геша делает заказ: «Значит так: для начала бутылочку водочки и бутылочку коньячку. Пару пива!» Также он заказывает официанту Феде дичь. На сколько примерно может потянуть такой заказ? Традиционные ресторанные горячие блюда: ромштексы, антрекоты, цыплята табака — редко где были дороже 3 руб. (проверено по прейскурантам 1967 года). Дичь, вероятно, самое дорогое блюдо в меню, могла стоить около 5 руб. и никак не дороже 10. Напитки. Водка 500 граммов — 4 руб. 45 коп. Коньяк (вероятно, «три звездочки», более качественный следовало оговорить дополнительно) — 6 руб. Две кружки пива (вероятно, «Жигулевского», раз опять обошлось без уточнений) — 62 коп. Самым дорогим пунктом расходов стало «одно зеркальное разбитое стекло» — 97 руб. 18 коп.

Обед в ресторане «Плакучая ива» с учетом разбитого стекла обошелся Семену Горбункову больше чем в 100 руб.

А за соседним столом Шеф, глава шайки контрабандистов, устроил небольшой банкет для своих коллег по НИИ по случаю того, что «нашел клад» (контрабандные драгоценности были зарыты в землю, а Шеф их якобы случайно нашел во время субботника):

— Я убежден, что каждый из вас, когда найдет клад, поступит точно так же, как и я!

— А премию куда дели?

— На полагающуюся по закону мне премию я, по совету друзей, решил приобрести автомашину «Москвич», новая модель.

Новая модель — это «Москвич-412», который впервые сошел с конвейера в октябре 1967 года (фильм выпущен в 1968-м). Машина выпускалась в двух модификациях: обычная и экспортная. Согласно прейскуранту «Розничные цены на легковые автомобили, запасные части и принадлежности к ним», в обычной комплектации «Москвич-412» стоил 4755 руб., в экспортной — 4960 руб. За радиоприемник нужно было доплачивать отдельно. У Шефа, разумеется, экспортная комплектация, «Москвич-412Э».

Глава шайки контрабандистов, Шеф, стал счастливым обладателем автомобиля «Москвич-412Э» за 4960 руб.

Теперь о «кладе». Статья 148 Гражданского кодекса РСФСР 1964 года гласит: «Клад, то есть зарытые в земле или скрытые иным способом деньги или ценные предметы, собственник которых не может быть установлен или в силу закона утратил на них право, поступает в собственность государства и должен быть сдан обнаружившим его лицом финансовым органам. Лицу, обнаружившему и сдавшему финансовым органам золотые и серебряные монеты, советскую и иностранную валюту, драгоценные камни, жемчуг, драгоценные металлы в слитках, изделиях и ломе, выдается вознаграждение в размере 25% стоимости сданных ценностей, кроме случаев, когда раскопки или поиски таких ценностей входили в круг служебных обязанностей этого лица».

Эта норма закона в России давно отменена, хотя многие до сих пор ошибочно полагают, что за сданный государству клад выплачивается четверть его стоимости. При Шефе же статья действовала, так что все по закону.

Сдал государству «золото, бриллианты» и получил четверть стоимости. То есть клад стоил больше 20 тыс. руб. Возможно, намного больше. К слову, в то время официальная цена золота составляла 20 руб. за грамм чистоты (то есть за 1,715 грамма золота 583-й пробы).

Да, Шеф «дарил» советскому государству более 15 тыс. руб.— свою зарплату в НИИ за пару лет. Но при этом он легализовал свои преступные доходы, приобретал индульгенцию на всю оставшуюся жизнь. Наличие больших денег получало легкое объяснение: нашел клад.

Как устроена экономика в мире «Звездных войн»

На чем же зарабатывала шайка контрабандистов с Шефом во главе? На этот счет есть две версии. Например, она просто ввозила в Советский Союз золото, пользуясь тем, что за рубежом оно стоило гораздо меньше, даже с учетом валютного курса черного рынка — 3–5 руб. за доллар. Существует также версия, что цензура вырезала из фильма эпизоды с вывозом шайкой Шефа икон за рубеж.

Так или иначе, в итоге на киноэкране восторжествовала социалистическая законность.