Сколько зарабатывал и тратил на жизнь Пушкин
А.С. Пушкина мы воспринимаем в первую очередь как великого русского поэта, национальную гордость. Но мы никогда не задумываемся на что жил Пушкин и сколько он получал за свои произведения?
Чиновник и помещик
В XIX веке зарабатывать деньги творчеством тоже было не так-то просто. Однако Пушкину за его произведения неплохо платили, и это стало одной из основных статей его дохода. Правда, не единственной.
До того как Александр Сергеевич начал получать приличные гонорары за свои творения, он был вынужден жить на жалованье чиновника и доходы со своих имений. А последние были не так уж и высоки. Например, оклад коллежского секретаря при Коллегии иностранных дел составлял всего 700 рублей в год, сообщает пушкиновед Николай Смирнов-Сокольский в книге «Рассказы о прижизненных изданиях Пушкина».
Поместье Михайловское приносило семье Пушкиных ежегодно около 3000 рублей. Доставшуюся от отца часть Нижегородского имения, деревню Кистеневку с 200 крестьянскими душами, расположенную по соседству со знаменитым Болдино, Александру пришлось заложить перед женитьбой, что принесло ему 38 000 рублей. У супруги, Натальи Николаевны, особого приданого не было. Кстати, и Михайловское, и Болдино принадлежали не самому Пушкину, а его родителям. При жизни поэт владел фактически одной лишь Кистеневкой.
Гонорары и жалованье
Первый существенный литературный заработок Пушкин получил за поэму «Руслан и Людмила» – 1500 рублей. Когда же стало очевидно, что его произведения пользуются огромной популярностью, литератор стал запрашивать большие суммы гонораров. Так, «Повести Ивана Петровича Белкина» принесли ему 5 тысяч рублей. «Борис Годунов» – 10 000 рублей. Наконец, «Евгений Онегин» – 12 000 рублей.
В 1831 году император назначил титулярному советнику Пушкину персональное жалованье за литературные заслуги – 5000 рублей в год. Исследователь пушкинской биографии А. Чашев приводит текст расписки Пушкина в получении жалованья от 9 сентября 1832 года: «Я нижеподписавшийся получилъ изъ казначейства Министерства Иностранныхъ делъ следующия на известное Его Императорскому Величеству употребление [съ 14] изъ пяти тысячь рублей причитающияся съ перваго мая по первое сентября сего 1832 года тысячу шестьсотъ шестьдесять шесть рублей шестьдесять шесть коп.»
Долги, оплаченные царем
И все-таки этих денег было недостаточно. В письме А.Х. Бенкендорфу (май 1835 г.) Пушкин сетует: «Чтобы уплатить все мои долги и иметь возможность жить, устроить дела моей семьи и наконец без помех и хлопот предаться своим историческим работам и своим занятиям, мне было бы достаточно получить взаймы 100 000 р. Но в России это невозможно».
В том же году поэту, к тому времени получившему звание камер-юнкера, по указу Николая I из казны была выдана ссуда в размере 30 000 рублей, которая так никогда и не была возвращена.
По подсчетам Смирнова-Сокольского, за 17 лет своей литературной деятельности Пушкин заработал 255 тысяч 180 рублей ассигнациями. Это составляло 73 тысячи рублей серебром. Если перевести данную сумму на современный курс, то она будет равняться приблизительно 2 миллионам 200 тысячам долларов. Годовой доход при этом составлял около 130 тысяч долларов (при пересчете на современный курс).
Сам поэт утверждал, что для поддержания приемлемого уровня жизни ему и его семье требовалось не менее 30 000 рублей в год. Семья была многодетной, и жене надо было покупать наряды, плюс расходы на выезды и балы… Помимо этого, Александр Сергеевич был азартным человеком и проигрывал за карточным столом крупные суммы. Словом, имевшихся в его распоряжении денег никак не хватало, и он был вынужден постоянно залезать в долги.
К моменту кончины поэт был должен около 140 000 рублей. Среди его многочисленных кредиторов были друзья, ростовщики, партнеры по карточной игре, портные, лавочники. Спас осиротевшее семейство царь, к которому обратились с ходатайством друзья Пушкина. Николай I распорядился выплатить все долги Пушкина, в том числе и по заложенному отцовскому имению. Задолженность казначейству, разумеется, тоже была прощена.
Сколько зарабатывал Пушкин
Великий поэт А. С. Пушкин внес огромный вклад в развитие прозы и поэзии России. Его произведения, которые по праву считаются национальным достоянием, знакомы каждому из нас с детства.
Мало кто задумывался на какие средства жил в те времена литератор и получал ли гонорар со своих произведений.
Заработок поэта при жизни складывался из 4-х составляющих: гонорары от книгоиздателей и публикаций в журналах, собственное издательство, доходы с имений и жалованье государя.
1 рубль начала XIX века в пересчете на потребительские цены равняется примерно 90 рублям начала XXI века.
Гонорары за литературные труды
Поэма «Руслан и Людмила» принесла Пушкину первый заработок в размере 1 500 рублей, что в переводе на наши деньги является суммой в 135 000 рублей. Наверное, не так много за бесценное произведение.
Когда труды поэта и писателя стали пользоваться большой популярностью у читателей, он поднял для издателей суммы своих гонораров. Так, «Повести покойного Ивана Петровича Белкина» принесли автору 3 900 рублей или 351 000 наших рублей, «Борис Годунов» — 10 000 или 900 000 рублей, а бессмертный «Евгений Онегин» — 12 000 или более 1 000 000 рублей.
Впрочем «Евгений Онегин», издававшийся 10 раз, как отдельными главами, так и целиком, в общей сложности принес Пушкину почти треть от всей заработанной поэтом на книгах суммы — 45 700 рублей (4 113 000 рублей).
За свои литературные заслуги Пушкин получил от императора в 1831 году ежегодное жалованье в размере 5 000 рублей (450 000 рублей). В доказательство есть даже расписка поэта в получении жалованья, датированная 9 сентября 1932 года, которую приводит пушкиновед А. Чашев.
Доходы с имений
Помимо гонораров с творчества Пушкин, как помещик XIX века, получал доходы со своих имений. А также поэт был чиновником и состоял в должности секретаря при Коллегии иностранных дел и получал за свою службу годовой оклад в размере 700 рублей (63 000 рублей).
Принадлежащее семье Александра Сергеевича поместье Михайловское приносило в год 3 000 (270 000 рублей).
От отца поэту досталась часть имения в деревне Кистенево в Нижегородской области и 200 крестьянских душ, проживавших там. Владения пришлось заложить перед женитьбой на Наталье Николаевне, т. к. большого приданого у невесты не было. Получилось выручить 38 000 (3 420 000 рублей).
Сотрудничество с А. Ф. Смирдиным
Издатели, привыкшие платить за труды Александра Сергеевича небольшие суммы, неохотно повышали оплату. Порой поэту приходилось печатать самостоятельно или обращаться за помощью к друзьям.
Сотрудничество Пушкина с Александром Смирдиным, который владел книжной лавкой, повернуло и направило жизнь поэта в другое русло.
В 1824 году Смирдин, вместе с другими книготорговцами выкупил первое издание поэмы «Бахчисарайский фонтан». Благодаря чему Пушкин получил самый большой на тот момент гонорар — 3 000 (270 000 рублей).
Также Александр Филиппович выплачивал литератору 600 рублей в месяц (54 000 рублей) за нераспроданные книги, которые выкупил у автора.
Гонорары, выплаченные Смирдиным, составили почти половину всех заработков Пушкина: 121 800 рублей против 132 390 рублей за остальные вознаграждения (около 11 000 000 и около 12 000 000 наших рублей).
Журнальная работа и неучтенные журнальные гонорары
Общая сумма гонораров Александра Сергеевича за стихи, сказки и другие произведения, которые публиковались в то время в журналах составила 34 000 (3 060 000 рублей).
Также у автора есть множество журнальных гонораров, которые не были учтены. Пушкин получил за них около 50 000 (4 500 000 рублей).
Общие суммы доходов
Подведем итог сумм, которые А. С. Пушкин заработал за 17 лет своей литературной деятельности:
- вся сумма за 17 лет — 254 190 или 22 877 100 рублей;
- годовой доход — 14 952 или 1 345 680 рублей;
- доход в месяц — 1 246 или 112 140 рублей.
Долги поэта
И все же, этих денег поэту и его семье было недостаточно. На что Пушкин сетовал в мае 1835 года в письме А. Х. Бенкендорфу.
К этому времени поэт уже получил звание камер-юнкера и по указу Николая I был снабжен из казны ссудой в размере 30 000 (2 700 000 рублей), которую так никогда и не вернул.
По заверениям поэта, чтобы его семье поддерживать приемлемый уровень жизни требовалось не меньше 30 000 в год. Многодетная семья; жена, которой были нужны наряды; расходы на балы и различные выезды — все это забирало существенную часть бюджета.
К тому же, ни для кого не секрет, что Александр Сергеевич был склонен к азартным карточным играм и регулярно проигрывал в них крупные суммы денег. Из-за чего ему приходилось регулярно залезать в долги.
После кончины поэта его семье достались непомерные долги — 140 000 (12 600 000 рублей), которые Пушкин задолжал многочисленным кредиторам, ростовщикам, партнерам по карточным играм, а также различным лавочникам и портным.
Благодаря ходатайству друзей Александра по распоряжению Николая I были выплачены все его долги и прощен долг казначейству. Семья Пушкина была спасена от разорения.
Пушкин был миллионером?
Гонорар поэта Александра Пушкина за «Евгения Онегина» в пересчёте на современные деньги составил 10,5 миллиона рублей. Об этом на официальной странице в Facebook сообщила Счётная палата РФ.
«Известно, что Пушкин в качестве гонорара за поэму «Евгений Онегин» получил 12 000 рублей», – утверждают в контрольном ведомстве. Чтобы перевести эту сумму в текущие цены, было использовано сравнение стоимости продуктов питания. Так, говядина сегодня стоит около 350 рублей за килограмм, а во времена Пушкина – примерно 40 копеек. Выходит, что, исходя из этих данных, на «Евгении Онегине» поэт заработал 10,5 миллиона рублей?!
При этом в сообщении Счетной палаты сказано, что в 1826 году десяток яиц стоил 0,23 рубля, живой гусь – 1,2 рубля, пара цыплят – 0,6 рубля, 16 килограммов муки – 2,2 рубля.
«Чтоб я так жил!»
Поэма «Руслан и Людмила» принесла поэту первые серьезные деньги. «Мы ограничиваемся в нынешней книжке известием о выходе в свет сего прекрасного произведения, в будущем напечатаем подробный разбор её. Поэму сию можно получать в типографии издателя Сына Отечества и в книжных лавках гг. Плавильщикова и Сленина. Цена ей на белой бумаге в цветной обёртке 10 рублей».
Итак, что такое 10 рублей в 1820-м году? Как определить стоимость тех 10 рублей сегодня? Давайте попробуем через стоимость золота. Ищем стоимость золота в рублях в 1820 году. Оказывается, что в 1820 году стоимость золота на мировых рынках была в фунтах стерлингов и составляла £ 4,25 за тройскую унцию (31,4 грамма). И тогда 10 рублей, получается, стоили 1,6 фунта или 31,4х1,6:4,25=11,82 грамма золота.
Сейчас 1 г золота стоит 2643 рубля, значит, ЦЕНА одного ПРИЖИЗНЕННОГО ИЗДАНИЯ ПУШКИНА «РУСЛАН и ЛЮДМИЛА» ПО СЕГОДНЯШНИМ ЦЕНАМ СОСТАВЛЯЕТ более 31 тысячи рублей? Одна книга! С ума сойти! Так ведь это российский рубль тогда так «весил», поэтому умножать ещё и на тираж эту сумму всё-таки не стоит. Этих денег Пушкин, конечно, по любому не получил. Зато имел губительную страсть…
Разорительный гений
Книги А.С. Пушкин любил страстно. И умирающему поэту книжные полки подставили свои деревянные плечи… Интересен записанный литератором К.А. Тимофеевым его состоявшийся в Михайловском в 1859 году (через 22 года после смерти А.С. Пушкина) разговор с кучером Петром Парфёновым.
– Случалось ли тебе видеть Александра Сергеевича после его отъезда из Михайловского?
– Видел его ещё раз потом, как мы книги к нему возили отсюда, – ответил Петр.
– Много книг было?
– Много было, помнится, мы на двенадцати подводах везли…
От колыбели до самой смерти книги были воистину верными и любимыми друзьями поэта, он никогда не расставался с ними, когда выходил из дому: в кармане у него всегда была книга. Именно на покупку книг Пушкин тратил существенную, а иногда и бOльшую часть денег, заработанных изданиями своих произведений. Его хорошо знали во всех книжных магазинах и лавках обеих столиц.
Много книг Пушкин выписывал из-за границы через магазин Ф.М. Белизара на Невском проспекте. У Белизара Пушкину было особенно приятно покупать: ведь этот «книгопродавец» охотно продавал поэту в долг и не торопил с отдачей денег…
Пушкин радовался каждой новой книге. О новых пополнениях Александр Сергеевич радостно сообщал жене: «Моя библиотека растёт и теснится!»
Он так и не успел расплатиться с книжными долгами. Долг возрос до огромной по тем временам суммы в 3399 рублей…
По свидетельству друга поэта Петра Александровича Плетнева, Пушкин, «издерживая последние деньги на книги, сравнивал себя со стекольщиком, которого ремесло заставляет покупать алмазы, хотя на их покупку и богач не всякий решится».
При своих обычно стеснённых материальных обстоятельствах Пушкин в течение всего одного только месяца 1836 года, когда поэт как никогда испытывал материальные затруднения, истратил на книги:
16 июня – 58 руб.
18 июня – 199 руб.
20 июня – 73 руб.
А всего за месяц – 758 руб.50 коп.
После смерти поэта и ревизии его библиотеки, в ней оказалось 1522 названия, составляющих более 3,5 тысячи томов! Если взять самую малую сумму – 10 царских рублей за 1 том, что втрое меньше действительной суммы за раритетные издания (а у Пушкина были уникальные книги, и среди них – опальное сочинение А.Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву»), или книги иностранных авторов, то получается, что Пушкин истратил на книги своей библиотеки более 33 тысяч рублей, а то и все 100 тысяч. Эта сумма эквивалентна сегодня нескольким миллионам рублей! Но смотря как считать…
Не стоит мелочиться!
Интересно сравнить эти расходы с перечнем мелких трат из сохранившегося листка приходно-расходной книжки А.С. Пушкина. 8 марта того же 1836 года: на извозчика – 40 коп. и на булку 6 коп; 18 марта – на извозчика 15 коп. и на яблоко 5 коп. и т.д., всего за месяц 39 руб. 30 коп.! ( Для сравнения: пуд (16 кг) пшеничной муки во времена Пушкина стоил 3 руб. 75 коп., фунт (409,5 г) мяса – 12 коп.
Только не надо очаровываться той прекрасной «дешевой» жизнью. Далеко не всё стоило копейки! Вот, например, в 1820 году стали ездить кареты-дилижансы. Нечто вроде общественного транспорта. Места внутри такой кареты стоили 100 рублей, снаружи -75. Одна ягодка оранжерейной клубники в марте стоила 25 копеек – в 2 раза дороже фунта мяса! Прибавьте сюда всё возраставшую стоимость ввозимых в Россию продуктов, таких как сыр, сельдь, рис, сахар, виноградные вина, ром, пиво, портер и т.д.
Да и цены на фарфор, посуду, мебель, кофе, чай, туалетную воду, ткани, меха, драгоценности и т.д. тоже кусались…
Пушкин – женатый отец семейства – был вынужден поддерживать уровень жизни своего круга. Это карета, наряды, слуги, няньки, дрова, расходы по найму дома в столице и пр. И более того, вспомним, что его Натали блистала на балах, в ложе театра, в гостиных, каталась с сестрами не только в экипаже, но и верхом, а это лошадь, сбруя, седло, «амазонка», специальная обувь…
Известен тот факт, что любившая Натали тетка Наталья Загряжская, бывшая фрейлина, отдавала ей «основы» (или остовы?) своих бальных платьев: корсет, нижняя юбка и т.д., а верх уже драпировала по-новому портниха. Еще бы им не выкручиваться… сшитое модисткой новое бальное платье стоило около 2000 рублей!
А если вспомнить милую подробность того времени, что фасоны дамских шляпок и перчаток менялись… 30 раз в сезон.
Должна блистать!
Бальные туалеты тех лет до сих пор остаются настоящим шедевром! Даже платье для верховой езды, или «амазонка», представляло собой в XIX веке элегантный наряд с широкой юбкой, шляпкой в виде мужского цилиндра с вуалью. Обязательными компонентами были перчатки и шейный платок, очаровательные ботиночки. А дамское седло, сбруя, сама лошадь?! Что уж говорить о светских раутах и балах! Сборы на бал были непростым делом. Для того чтобы собраться, мало было обзавестись одним лишь платьем. Необходимо было составить полный комплект, в который входили дорогой корсет, тонкая рубашка преимущественно из батиста, которая надевалась под него, чулочки, накрахмаленные панталоны, нижняя шелковая юбка, да не одна! А ещё белоснежные перчатки, свежие цветы, уложенная прическа, драгоценности. Внешний вид на великосветских балах был регламентирован этикетом. Например, в течение всего XIX века женские бальные платья отличались глубоким декольте, желательно обнажающим плечи. Такие наряды подразумевали наличие на шее и в ушах драгоценностей, прическу венчала диадема, ведь бал был не только местом для танцев, но и поводом показать себя и свой достаток. Драгоценности брали напрокат, занимали у родственников на вечер, но в них появлялись!
Подготовила Алёна Стриж
КСТАТИ
А если наоборот?
Опираясь на доступные в открытых источниках среднегодовые цены золота и курсы валют, мы рассчитали приблизительный курс российского рубля 1913 года по отношению к рублю-2016.
Этот курс составил примерно 2670 современных рублей за один «николаевский». Опираясь на это значение, можно пересчитать на современные деньги стоимость главных элементов жизни в одной из российских столиц. И что же получается? Фунт (0, 4 кг) бисквита -1600 рублей, желатина – 2700 рублей, фунт топленого масла – 1060 рублей, почки 1 шт. – 800, 1 рябчик -1068, фунт творога – 216 рублей, 1 лимон -170 рублей, 1 яйцо – 80 рублей, 1 луковица – 26…
Но и месячные зарплаты того времени, исходя из этого принципа, были не маленькими: дворник-мужчина – 40-90 руб х 2670 = 106 800 современных рублей, кухарка – 15-30 руб = 80 100. Дальше сами считайте, если няня получала – 15-18 руб, посудомойка – 15-18 руб, директор технического училища – 425 руб, а максимальная пенсия составляла – 312 руб., минимальная – 50 руб.
Какая сумма удовлетворила бы финансовые потребности А.С. Пушкина?
Великий русский поэт, писатель и драматург Александр Сергеевич Пушкин, в отличие от своих предшественников Державина, Радищева, Ломоносова и Карамзина, избрал путь профессионального литератора. Он создал художественные шедевры и своего читателя, которого учил чувствовать русское слово.
Какое же финансовое обеспечение получал литературный гений за своё творчество? «Не продаётся вдохновенье, но можно рукопись продать», — писал он. Номинальный общественный статус камер-юнкера приносил 5 тысяч рублей годового дохода.
Самая удачная литературная коммерческая операция — поглавное издание «Евгения Онегина» — принесла Пушкину за 8 лет 37 тысяч рублей дохода. Среднегодовой доход Пушкина в период с 1831 по 1836 годы составлял всего около 40 тысяч рублей.
А будущий убийца поэта Дантес проживал в год более 70 тысяч рублей. Какая историческая несправедливость!
Пушкина угнетало его материальное положение. В письме Льву Пушкину от 28 июля 1825 года он пишет: «Словом, мне нужны деньги, или удавиться…» И в письме П. Плетнёву от 13 января 1830 года тот же мотив: «Деньги, деньги: вот главное…»
Литература не приносила Пушкину дохода. То и дело с его уст срывались фразы: «Что мой „Руслан“? Не продаётся. », «Цыгане» мои не продаются вовсе”.
Хорошо знавший Пушкина Павел Анненков писал: «В Пушкине замечательно было соединение необычайной заботливости к своим выгодам с такой же точно непредусмотрительностью и растратой своего добра. В этом заключается и весь характер его».
Барон Корф утверждал, что Пушкин в петербургский период своей жизни был «вечно без копейки, вечно в долгах, иногда почти без порядочного фрака».
В своих письмах Александр Сергеевич писал: «Ох! Кабы у меня было 100 000! Как бы я всё это уладил…» «Чтобы уплатить все мои долги и иметь возможность жить, устроить дела моей семьи и наконец без помех и хлопот предаться своим историческим работам и своим занятиям, мне было бы достаточно получить взаймы 100 000 рублей. Но в России это невозможно».
Коммерческая фантазия Александра Сергеевича передалась и его персонажам. В частности, в своих «Застольных разговорах» Пушкин описывает свою встречу с В. Дуровым, братом знаменитой кавалерист-девицы, который жаждет внезапного обогащения.
«Дуров помешан был на одном пункте; ему непременно хотелось иметь сто тысяч рублей. Всевозможные способы достать их были им придуманы и передуманы. Иногда ночью в дороге он будил меня вопросом: «Александр Сергеевич! Александр Сергеевич! Как бы, думаете вы, достать мне сто тысяч?»
На этот вопрос Пушкин полушутливо отвечал: «…Если уж сто тысяч были необходимы для моего спокойствия и благополучия, то я бы их украл». Получив такие деньги, Александр Сергеевич мог бы хоть на какое-то время отдохнуть от семейных финансовых проблем.
Число 100 000 в русской культуре было необыкновенно эффектно. Во-первых, оно стало символом высшего совершенства. Во-вторых, оно знаменовало собой исчерпывающую полноту независимого социального существования. И в-третьих, оно олицетворяло крайнюю степень богатства.
За 100 000 рублей в 30-х годах XIX века можно было приобрести имение с 250 крестьянскими душами и около 800 гектаров земли.
Однажды известный богач граф Завадовский увидел в руках Пушкина туго набитый бумажник и очень удивился: «Откуда, право?!» На что Александр Сергеевич тут же отпарировал: «Да я ведь богаче вас. Вам приходится иной раз проживать и ждать денег из деревень, а у меня доход постоянный с 36 букв русской азбуки».
Книготорговец А. Смирдин платил Пушкину червонец за строку. Много это или мало? Как сказать!
В своём письме Нащокину Александр Сергеевич пишет: «Денежные мои обстоятельства плохи — я принужден был приняться за журнал». Речь идёт здесь о проекте по изданию Пушкиным журнала «Современник», который провалился, так как затраты на издание превосходили доходы. Предполагаемый тираж журнала в 2 500 экземпляров к четвёртому номеру составил всего 900.
Ну не было массовой читательской публики в России в XIX веке! Русский массовый читатель, в отличие от читателей Западной Европы, был ещё недостаточно подготовлен для восприятия серьёзного чтения.
Поэтому и мечтал великий поэт, писатель и драматург — национальная святыня России — Александр Сергеевич Пушкин о 100 тысячах рублях годового дохода.
Сколько зарабатывал и тратил на жизнь Пушкин
Поэт Александр Пушкин (1799—1837) удивлял современников огромными гонорарами, которые ему выплачивали издатели за его литературную деятельность, был владельцем нескольких имений, в разное время служил (чиновником и при дворе), получая жалованье. При этом его семья постоянно балансировала на грани разорения.
В литературном творчестве Пушкин больше ценил свободу самовыражения, чем возможность заработать, но всё равно его литературные заработки вызывали зависть коллег по писательскому цеху и долгое время даже после его смерти оставались рекордными. Поэт Пётр Плетнёв (1791—1866) помог с изданием «Евгения Онегина», придумав сначала публиковать роман в стихах отдельными главами, а затем — книгой. Этот издательский проект продолжался с 1825 по 1833 год и принёс Пушкину 37 000 рублей чистого дохода. Постоянным издателем Пушкина на протяжении десяти последних лет жизни был предприниматель Александр Смирдин (1795—1857). За 1831—1836 годы он, как подсчитали исследователи, выплатил Пушкину за публикацию его произведений в общей сложности 109 000 рублей. Другие издатели и книготорговцы — ещё около 20 000. В виде журнальных гонораров поэт получил ещё 50 000. Итого в общей сложности в последние шесть лет жизни Пушкин заработал трудом литератора около 160 000 рублей, или примерно 27 000 в год.
К этому можно добавить годовое жалованье камер-юнкера, а затем — титулярного советника, которое получал Пушкин в последние годы, — около 5000 рублей.
Были у семьи ещё имения. В 1831 году, перед женитьбой, Пушкин взял в сохранной казне Московского опекунского дома долгосрочную ссуду в размере 38 000 рублей под залог своей доли болдинского имения, которую выделил ему отец (200 душ крепостных и земля). Оно приносило в разные годы доход от 2000 до 3600 рублей, но этого едва хватало, чтобы заплатить проценты по ссуде. Таким образом, фактически дохода со своего имения Пушкин не имел.
Рисунок 1824 года, на котором Александр Пушкин изобразил себя, беседующим с героем своего романа Евгением Онегиным на берегу Невы. Онегин, как известно,
. читал Адама Смита
И был глубокой эконом,
То есть умел судить о том,
Как государство богатеет,
И чем живёт, и почему
Не нужно золота ему,
Когда простой продукт имеет.
Отец понять его не мог
И земли отдавал в залог.
«О чём я думаю? — писал он своей жене Наталье Николаевне Гончаровой 21 сентября 1835 года из Михайловского. — Вот о чём: чем нам жить будет? Отец не оставит мне имения; он его уже вполовину промотал; Ваше имение на волоске от погибели. Царь не позволяет мне ни записаться в помещики, ни в журналисты. Писать книги для денег, видит бог, не могу. У нас ни гроша верного дохода, а верного расхода 30 000». Помимо этого довольно внушительного годового «верного расхода», по мнению исследователей, Пушкин тратил ещё примерно столько же на поездки, подарки, карты и поддержку родственников.
Надолго уехать в своё поместье, как делали многие мелкопоместные дворяне из экономии, Пушкин с семьёй не мог в силу своих литературных занятий и службы. Интересы и наклонности не позволяли ему стать умело хозяйствующим помещиком. Семья Пушкина старалась поддерживать образ жизни, подобающий дворянам старинного рода: нанимала квартиру из 11 комнат в Санкт-Петербурге, держала экипаж, устраивала светские рауты. При этом бывали дни, когда не из чего было приготовить ужин для домашних и дворни. Наталья Гончарова вспоминала: когда у Пушкина появлялись деньги, «быстро пропустив их сквозь пальцы, он с детской наивностью недоумевал перед совершившимся исчезновением. Карты неудержимо влекли его… Бывали дни, после редкого выигрыша или крупной литературной получки, когда мгновенно появлялось в доме изобилие во всем, деньги тратились без удержа и расчёта».
При том образе жизни, который вёл Пушкин, его семейство всё глубже влезало в долги. Литературные доходы поступали очень нерегулярно. Пушкин был вынужден постоянно «перехватывать» деньги, очень часто — на крайне невыгодных условиях. Вот история отчаянных заимствований последнего года жизни поэта. В феврале 1836 года заложены в ломбард фамильное серебро и роскошная турецкая шаль супруги Натальи Николаевны. В июне Пушкин заимствует 8000 рублей у своего родственника, князя Оболенского. Денег хватает на несколько месяцев, а уже в сентябре поэт обращается к известному ростовщику и получает у него ссуду в размере 10 000 рублей под высокий процент. В начале зимы семье вновь нечем платить хозяину квартиры и бакалейщику. В ломбард отправляется ещё одна шаль супруги. Сама Наталья Николаевна уже от своего имени берёт в долг у того же ростовщика 3900 рублей.
Это была настоящая финансовая драма, которая развивалась параллельно с личной трагедией Пушкина, переплеталась с ней, пока всё не закончилось роковой дуэлью с Дантесом на Чёрной речке 29 января 1837 года.
После смерти Пушкина царь Николай I, который ещё при жизни поэта взял на себя роль «первого ценителя произведений и цензора», распорядился заплатить все его долги, выкупить из залога имение его отца, выплачивать вдове пожизненный пенсион, выдать единовременно 10 000 рублей и издать сочинения на казённый счёт в пользу вдовы и детей.
Пушкин удивлял современников огромными гонорарами, которые ему выплачивали издатели за его литературную деятельность, но его семья постоянно балансировала на грани разорения
При том образе жизни, который вёл Пушкин, его семейство всё глубже влезало в долги. Он постоянно «перехватывал» деньги, очень часто — на крайне невыгодных условиях
«Гонорарий ничтожен…»: Как и сколько зарабатывали литераторы второй половины XIX века
Еще в школе мы узнаем, что гонорары русских писателей XIX века, особенно именитых авторов вроде Льва Толстого, были не такими скудными, как у современных прозаиков (и уж тем более поэтов). Однако гарантировало ли писательское ремесло безбедное существование? «Горький» выяснил, как и сколько зарабатывали Достоевский, Островский, Некрасов и их менее известные современники.
Представление о том, что вторая половина XIX века была с точки зрения гонораров золотым веком для писателей, не более чем миф.
На первый взгляд гонорары — по крайней мере, известным писателям — выплачивались фантастические: Тургеневу за небольшое «Дворянское гнездо» (1859) заплатили невиданные 4000 руб., за роман «Отцы и дети» — 4775 руб., А.Н. Островскому за пьесу «Лес» — 1000 руб., еще не очень известному в 1857 г. Л.Н. Толстому за последнюю часть известной трилогии «Юность» по 100 руб. за лист (всего в ней было 9 листов 7 стр.), И.А. Гончарову за «Обломова» (1859) — 10000 руб.
Дальше — больше: во второй половине XIX в. гонорары быстро росли вместе с увеличением числа читателей журналов. Примечательно, что в XIX веке речь идет прежде всего не о книгах, а именно о журналах. Нигде, кроме России, журнал не имел такого всеобъемлющего значения и влияния в сравнении с книгой и газетой. Именно туда авторы отдавали свои произведения, постепенно выстраивая свое литературное имя и получая деньги: гонорары за журнальные публикации превышали книжные почти в десять раз.
Если книга выходила сразу отдельно, это скорее всего означало, что она не заслуживает внимания или была «забракована всеми повременными изданиями», — авторитетно утверждал современник. Знающий толк в издательском деле, П.А. Плетнев в 1846 г. писал: «В нашу эпоху журналы сделались исключительным чтением публики», — и тенденция эта дальше только укреплялась.
Еще одна причина выигрышной позиции журналов перед книгами была географическая: большинство читателей было рассредоточено по губерниям и уездам огромной страны, системы книжной торговли и библиотечной сети не были налажены; почта же прекрасно справлялась с доставкой периодических изданий. К тому же книги стоили сравнительно дорого и не гарантировали качественного содержания: Н.К. Михайловский подсчитал, что журнал выдавал изрядный объем литературного и научного материала за 12-15 рублей, а книги тот же объем — уже за 30-40. Причем материал этот был проверенный, отобранный и одобренный образованными редакторами, имена которых были известны читающей публике и ею уважаемы.
Реформы Александра II не прошли зря: с 1860-х гг. читательская аудитория растет — а вместе с ней увеличиваются и тиражи толстых журналов, и выплаты за публикации. В целом с конца 1850-х гг. до конца века гонорары увеличились почти в два раза.
Впрочем, не стоит забывать, что масштабы рынка литературы середины XIX в. все же были относительно невелики, грамотные составляли около 8% всего населения страны (т.е. примерно 10 млн человек).
Среди них людей, имевших возможность и привычку к постоянному чтению, было не более 1 млн, а уж любителей серьезных толстых журналов — и того меньше. При этом образованные любители часто были не очень платежеспособны (среди них преобладала интеллигенция, чиновничество, малая часть купечества, мелкое и среднее провинциальное дворянство). Куда больше народу читали красивые, доступные и простые для понимания иллюстрированные журналы, а массовый спрос (если, конечно, грамотных мещан и крестьян того времени можно назвать «массой») имела лубочная литература. Большая часть светского аристократического общества традиционно читала иностранную литературу в оригинале.
Говоря о повышении писательских гонораров, стоит упомянуть и об инфляции цен, съедавшей часть доходов: по сравнению с концом 1850-х гг. индекс цен (высчитанный по 26 основным товарам) в начале 1870-х был выше на треть, а в 1890-х — наполовину.
Самыми высокооплачиваемыми писателями второй половины XIX в. были Тургенев (в 1850-х гг. средняя ставка его гонорара была 400 руб., в 1860-х — 300, в 1870-х — 600, в 1880-х — 350) и Л.Н. Толстой (от 100 руб. за лист в конце 1850-х. — до 300 руб. в 1860-х, 600 — в 1870-х и 1000 руб. — в 1890-х). До обидного немного получал Достоевский: 200 руб. в конце 1850-х гг., 125 руб. — в 1860-х, 250 — в 1870-х и 300 руб. — в 1880-х гг.
Издатель и выдающийся коммерсант своего времени Н.А. Некрасов, выплачивая в журнале «Современник» гонорары писателям, полушутливо жаловался в стихах:
Дорог ужасно Тургенев —
Публики первый герой —
Эта Елена, Берсенев,
Этот Инсаров. ой-ой!
Выгрузишь разом карманы
И поправляйся потом!
На Гончарова романы
Можно бы выстроить дом.
Дом, действительно, можно было бы выстроить, но только если писать, например, по одному такому роману в год или хотя бы в два. Однако выдающиеся романы великих писателей тиражирования и поточного производства не предполагают, поэтому примеры исключительно высоких гонораров остаются именно исключениями.
Одним из немногих писателей, кому удавалось жить всей большой семьей на доходы от литературных произведений, был Л.Н. Толстой, имевший в литературной среде славу не только великого писателя, но и исключительно жесткого переговорщика, умевшего назначить и отстоять самую высокую цену за свои объемные книги.
Так, еще в 1863 г. у М.Н. Каткова — редактора журнала «Русский вестник» — он хотел получить за публикацию «Казаков» и «Поликушки» 1000 руб. за 7 листов, а за остальные листы — больше чем по 200 рублей. Деньги графу были срочно нужны для уплаты бильярдного долга некому пехотному капитану (Катков пытался возражать: поначалу ведь договаривались всего на 150 руб. за лист).
Тому же Каткову он отдал «Войну и мир» по 500 рублей за печатный лист и сам занялся подготовкой ее отдельного издания. «Анна Каренина» «стоила» 20 тыс. руб., т.е. те же 500 руб. за лист. За последний свой роман «Воскресение» писатель получил от издателя «Нивы» Маркса феноменальные тысячу рублей за лист (и отдал их на переселение в Канаду духоборов — «людей XXV столетия»). Толстой (а также Софья Андреевна) был одним из немногих, кто успешно занимался самостоятельным изданием книг, — делом хлопотным и ненадежным.
Куда тяжелее приходилось Достоевскому. «От бедности я принужден торопиться и писать для денег, следовательно, непременно портить», — признавал писатель. Пожалуй, никто из великих писателей не был вынужден писать так спешно и в унизительно невыгодных для себя условиях: за 1866 г. Достоевскому пришлось представить к печати два романа. «Преступление и наказание» писалось для катковского «Русского вестника» — всего по 150 руб. за лист, после чего всего за 26 дней был написан «Игрок» (с помощью юной стенографистки, как известно, ставшей позже женой писателя). Два последующих романа — «Идиот» и Бесы» — также оплачивались по 150 руб. (или чуть больше) за печатный лист. Так, за 42 печ. листа «Идиота» «Русский вестник» заплатил 7000 руб. Только в 1870 гг. жизнь Достоевских стала более или менее благополучной: в 1875 г. «Подросток» был напечатан в «Отечественных записках» (250 руб. за лист), а последний роман — «Братья Карамазовы» — снова у Каткова и по 300 руб. за лист, что несравнимо с гонорарами Л.Н. Толстого. Анна Григорьевна была в книжном деле незаменимой помощницей мужа: она занималась переизданием романов, сама договаривалась с типографиями и торговала книгами прямо у себя на квартире.
Писателей первой величины было немного; средние же выплаты писателям были следующими: в «Современнике» (по данным за 1856—1859 гг.) средняя гонорарная ставка за прозаические произведения составляла 50 руб. за печатный лист (максимум — 100 руб., например, за «Фауста» Тургенева в 1856 г.), за поэтические (стихотворения оплачивались поштучно) — 10-15 руб., а статьи шли по 30-50 руб. По гонорарным ведомостям «Отечественных записок» за 1871 г. видно, что за прозу редакторы платили уже по 60-75 руб. Исключение составляли Островский, получавший от 150 до 175 руб. за лист, и Салтыков-Щедрин (по 125 руб.). За стихотворение можно было получить от 15 до 20 руб. (высший гонорар при этом получил Некрасов — 75 коп. за строчку «Дедушки Мазая»), а за статьи — 60-75 руб. В «Вестнике Европы» (по данным за 1894—1897 гг.) за прозу платили уже 80-100 руб. (максимально — 250), гонорары за стихотворения были относительно небольшими — 10-15 руб., а за статьи — 80-100 руб.
Таким образом, что касается писателей «среднего звена», т.е. собственно профессиональных литераторов, то картина вырисовывается вовсе не радужная.
Вот несколько весьма красноречивых цитат о нелегком труде беллетристов: «В России литературою деньги добываются трудно, и кому надо много — тому приходится и писать много», — говорил Н.С. Лесков, писатель далеко не средней руки. «Ныне писатель, по большей части, голый бедняга, вынужденный ради куска хлеба писать чуть не день и ночь. Тут не напишешь много хорошего. Гонорарий ничтожен…», — вторил ему беллетрист И.А. Кущевский. «…Случалось продавать самые дорогие сердцу авторскому произведения на корню, и наша совесть маячила, потому что работалось впроголодь и впрохолодь. Да еще на каждый наш рубль десяток ртов было разинуто», — вспоминал В.И. Немирович-Данченко.
Справедливости в оплате труда писателя не было и тогда, когда «поэт в России» — равно как и прозаик — был «больше, чем поэт». Один из младших современников с понятным возмущением писал: «У нас нередко случается, что какой-нибудь ходкий учебник приносит составителю его — больше доходу, чем иной chef-d’oeuvre русской литературы — своему автору. Учебник по Арифметике, Евтушевского, запродан издателю Полубояринову за 50000 руб.».
Для того чтобы суметь прожить исключительно литературным заработком, профессиональные литераторы вынуждены были писать много и быстро: это касалось и «классиков», живущих литературным трудом. Хорошо оплачиваемый Тургенев получал за год 4 тыс. руб., Н.С. Лесков — 2 тыс. руб., А.П. Чехов (в конце 1880—1890-х гг.) — 3,5 тыс. руб., а литераторы «средней руки» гораздо меньше — не более 1-1,5 тыс. руб. в год. Исходя из средних ставок гонораров в 1870—1880-х гг., легко можно подсчитать: чтобы заработать эту сумму, надо было написать не менее 20 печатных листов (т.е. книгу довольно приличного объема), а на деле — еще больше, т.к. часть материала могла не пройти цензуру или быть отклонена редактором. Например, А.П. Чехов писал за год не более 10 листов. К тому же, некоторые журналы (например, «Современник») не выплачивали гонорара за дебютную публикацию, а нередко и задерживали выплату гонорара (правда, справедливости ради надо заметить, что иногда по просьбе писателя выплачивали гонорар и авансом).
При этом жизнь (особенно в Петербурге) была недешева: еще в 1858 г. И.А. Гончаров писал: «…женатому человеку в провинции в наше время и с тысячью рублями трудно прожить… а в Петербурге с 1500 руб. сер семейному едва можно прокормиться. В Петербурге надо получать не менее двух тысяч руб. сер , чтобы жить безбедно». Семья Достоевских, например, тратила на жизнь более 3 тыс. руб. в год.
Любопытно для сравнения посмотреть бюджет мелкого чиновника этого времени — того самого «маленького человека», о котором писали Гоголь и представители известной «натуральной школы». Так, в 1857 г. титулярный советник мог едва сводить концы с концами. При доходе в 260 руб. в год (из них жалованья 210 руб., наградных — 50 руб.) он живет в съемной квартире — точнее, в каморке за перегородкой со всеми удобствами (отоплением, освещением и прислугой), платя за это 77 руб. 50 коп. в год. Он не тратится ни на книги, ни на журналы, культурные его развлечения ограничиваются тремя спектаклями в «Александринке» (2 р. 25 к.). Одежду он покупает на толкучем рынке, а обувь — «под Апраксиным» (30 р. 56 к.), обедает у соседки-чиновницы (в год — 54 р. 75 к. плюс праздничная закуска — 12 р. 45 к.), а завтраки и ужины обходятся ему в 51 р. 20 к. Лишнего чиновник себе не позволяет: вино обходится ему в 7 р. 70 к., извозчики — в 9 р. 65 к., табак — в 14 руб., карты — в 3 р. 89 к., прочие расходы — чуть более 36 руб. в год. Получается, что общий расход его составляет 318 р. 60 к., так что для сведения бюджета не хватает 58 руб.: их он зарабатывает перепиской бумаг у купца (90 р. в год).
Чиновники рангом повыше могли жить не такой печальной жизнью. Квартира с передней, кухней и отоплением стоила им 240 руб. в год, расходы на чтение (газеты и библиотека) — 28 р., абонемент в Итальянскую оперу (4 ярус) и 10 спектаклей в разных театрах — 35 р., туалетные принадлежности (перчатки, галстуки, духи и т. д.) — 46 р., стол (включая праздничные расходы, чай, кофе и сахар) — 350 руб., покупка одежды и обуви — 94 р., прислуга (кухарка, она же прачка) — 60 р., вино — 29 р. 70 к., извозчик — 66 р., а табак и папиросы — 30 р. В итоге расход за год был 1269 р. 68 к., а доход — 1405 р., при этом жалованья — всего 715 р. Этот условный чиновник, однако, подрабатывал переводами романов — 360 р., и частными занятиями по управлению домами — 180 р., так что за год мог еще сэкономить 135 р. 32 к.
В губерниях в 1865 г. чиновники VII-VIII класса (прокурор или советник) получали жалованья 750 р. (столько же — «столовых» и 500 р.— «квартирных»), вице-губернатор (V-VI класс по табелю о рангах) — 1800 р. («столовых» — 770 р. и «квартирных» — 857). Во второй половине века жалованья чиновникам заметно возросли. В 1870-80-е гг. столоначальник (чиновник VII ранга) получал более 1500 руб. в год, старший учитель в гимназии — более 1000 руб., а земские врачи и статистики — 1000—1200 руб.
Впрочем, чиновники в отношении доходов не слишком показательная группа: как известно, их официальное жалованье не учитывало многочисленные «теневые доходы», т.е. взятки, — считалось, что они получают так мало, что вынуждены промышлять самостоятельно.
Приведем еще несколько примеров цен на различные продукты и услуги в середине XIX в. Так, по ценам Москвы фунт сахара стоил 24 коп. серебром, четверть ведра водки — 1 р. 13 коп. сер., пуд говядины — 5 р. 30 коп. ассигнациями, сто штук яиц — 1 р. сер., крепостной камердинер оценивался в 3000 р., шуба из чернобурой лисицы — в 1000 р., а из соболя — в 2000 р. Деревенская изба при этом стоила 100 р., а сажень дров — 16 р. асс.
В это же время в Ярославской губернии вольная стоила 500 р. (в другом месте просили 5000 р. за две крестьянские семьи), крестьянская душа оценивалась в 24 р., а серебряный рубль — в 3 р. 50 к. ассигнациями.
Как известно, многие литераторы второй половины XIX в. жили (далеко) не только на литературные заработки: так, у Л.Н. Толстого, И.С. Тургенева, А.А. Фета были доходы с поместий; И.А. Гончаров, А.Н. Майков, Я.П. Полонский и Ф.И. Тютчев служили в цензуре, В.В. Крестовский — в армии, В.М. Гаршин — на железной дороге, а А.П. Чехов был земским врачом. Нередко именно этот «побочный» (или наоборот, основной) доход и давал писателям возможность вести достойный образ жизни.
Таким образом, в качестве очевидного вывода о доходах и образе жизни писателей в России второй половины XIX в. можно представить мнение одного из литераторов-современников: «труд писателя так странно ценится, так относителен, так, наконец, неопределенен, что заранее обрекает писателя на некоторого рода нищенство. Исключение в этом отношении составляют только некоторые из писателей, и то потому только, что или имеют недвижимые имущества, полученные по наследству, или — занимают какие-либо общественные должности, обеспечивающие их помимо литературного труда. Все же остальные бьются как рыба об лед, нередко давая другим тысячи, а сами оставаясь без куска хлеба».
* Зайончковский П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М., 1978
* Рейтблат А.И. От Бовы к Бальмонту и другие работы по исторической социологии русской литературы. М., 2009
* Литературное наследство. Т. 53–54. М., 1949
* Бахтияров А.А. История книги на Руси. СПб., 1890
* Никитина Н.А. Повседневная жизнь Льва Толстого в Ясной поляне. М., 2007
* Достоевская А.Г. Воспоминания. М., 1987
* Миронов Б.Н. Российская империя. От традиции к модерну. Том III. СПб., 2014
Загрузка...